Нарисованный снег тоже иногда тает и переходит в живую воду

Великий князь Константин Романов, он же - К.Р., наверное, из всей царской семьи в Пскове бывал чаще других. Только в начале ХХ века не менее десяти раз. В то время внук Николая I и двоюродный дядя Николая II занимал должность главного начальника военно-учебных заведений. Предметом его интереса был Псковский кадетский корпус, в котором сегодня находится областная администрация и областное собрание депутатов.

О Константине Константиновиче Романове сегодня пишут, в основном, две категории людей: те, кого интересуют дневниковые признания о «греховных похождениях» драматурга, поэта и начальника военно-учебных заведений. И те, кто называет К.Р. (это его псевдоним) гениальным поэтом. При чтении «гениальный поэт» К.Р. невозможно не улыбнуться. Если он - гений, то кто остальные?

 Его многочисленные стихи, написанные в разные годы, равноценны: «Вы помните ль? Однажды, в дни былые, //К пруду мы с вами в полдень забрели, // В воде играли рыбки золотые // И белые кувшинчики цвели». Это типичный поэт Константин Романов. «Среди громов и молний бури бранной // Твердыни вы незыблемый оплот. // Смерть, в очи вам глядяся непрестанно, // Борцам венцы бессмертия плетет...» (это стихотворение, озаглавленное «Порт-Артуровцам», К.Р. написал в Пскове в декабре 1905 года). Если не знать названия, не сразу и догадаешься, что оно написано в ХХ веке.

Тем не менее, великий князь Константин Романов фигура всё равно неординарная. Многие из тех, кто с ним общался, отмечали его эрудицию и культуру, выделяя эти качества на фоне других членов императорской фамилии. И дело здесь не в его в именитых учителях (чаще всего, вспоминают обучавших его Ивана Гончарова и Фёдора Достоевского). Всех великих князей всегда обучали именитые русские литераторы, учёные и т.д., а выделился в области искусства только Константин Романов. Видимо, была в нём неподдельная любовь к культуре и наукам (обычно в заслугу ему ставят создание Пушкинского дома). Но было здесь и что-то другое. «Меня называют «лучшим человеком в России», - писал Константин Романов в своём дневнике. - Но я знаю, каков на самом деле этот «лучший человек». Как поражены были бы все те люди, которые любят и уважают меня, если бы знали о моей развращенности! Я глубоко недоволен собой».

Пожалуй, это и отличало его от многих великих и невеликих князей. Глубокое недовольство собой. Знак ущербности. Он сам так к себе относился. Пока другие пребывали в самодовольстве, он мучился. Об этом есть у него не только в секретных дневниках, но и в стихах: «Говорят мне: "Собою владеть ты умей, // "Научиться пора хладнокровью; // "Надо сдержанней быть; ты немало людей // "Необдуманной сгубишь любовью..." // Коль любить, так безумствуя в страсти слепой, // В этом бреде бессилен рассудок... // Знать ли солнцу, что им с вышины голубой // Спалена красота незабудок?».

Сегодня пишут: «Поэзия Константина Романова пережила своё время». На мой взгляд, она не дожила даже до времени, в котором жил и работал К.Р. «Необъятное южное море, // Млея в золоте жарких лучей, // Ты надолго сокроешься вскоре // Из плененных тобою очей». Это была стилизация под начало XIX века (впрочем, Аполлон Майков так не думал, смело называя его «поэтом-провидцем». Не думал так и Афанасий Фет, назвавший его «вестником света»).

К.Р. сознательно погружал себя в пространство «золотого века», искал там убежище. «Люблю тебя, приют уединенный! // Старинный дом над тихою рекой // И бело-розовый, в ней отраженный // Напротив сельский храм над крутизной». Нет, не зря о К.Р. после революции почти не вспоминали не только в СССР, но и в белоэмигрантской среде. Тем не менее, имеются в подобных стихах и достоинства. Стихи податливы. Они поддаются музыке, что с хорошими стихами бывает редко, а с не очень хорошими – часто, был бы композитор подходящий. На стихи Константина Романова сочиняли почти все знаменитые композиторы того времени: Пётр Чайковский, Сергей Рахманинов, Александр Глазунов, Цезарь Кюи, Рейнгольд Глиэр, Антон Рубинштейн, Александр Гречанинов… Чайковский только в конце 1887 года написал целых шесть романсов на стихи К.Р.. Возникает вопрос: так ли хороши были стихи или композиторов вдохновляло то, что их автор – великий князь?

Сам Константин Романов тоже сочинял музыку и выступал с концертами, играя чужую музыку. В 1887 году он, готовясь к сольному фортепианному концерту, написал в дневнике: «Почти всю первую часть Д-мольного концерта Моцарта знаю наизусть и с замиранием сердца вижу себя в большой зале перед множеством гостей и слышу оркестр; вот приходит время вступать, оркестр умолкает, и я начинаю. Ух, как страшно!». Но интереснее здесь не страхи великого князя, а слова Антона Рубинштейна, оказавшегося среди двухсот слушателей того концерта. Отзыв Рубинштейна был таков: «Великие князья могут делаться артистами, а последним никогда не попасть в великие князья».

Один из наиболее ранних визитов в Псков Константин Романов нанёс в 1878 году. Ему было тогда двадцать лет. Об этой поездке известно, что получилась она не просто туристической (высокие гости побывали в Мирожском монастыре, Покровской башне Троицком соборе, Поганкиных палатах). Заранее было решено, что Константин Романов под руководством опытных археологов займётся археологическими раскопками на берегу реки Великой… А в более поздние времена, уже в ХХ веке псковских кадетов поражало, что великий князь и президент Академии наук интересуется земными делами (он спрашивал о «резиновых мячах, о свойствах рогатки, о лучшем способе плавания…»). О кадетах у К.Р. тоже есть стихи: «Хоть мальчик ты, но сердцем сознавая // Родство с великой воинской семьей, // Гордися ей принадлежать душой. // Ты не один: орлиная вы стая».

С именем Константина Романова связано, по меньшей мере, два публичных скандала: академический и театральный. Академический был связан с тем, что президент Императорской академии наук и действительный член Отделения русского языка и словесности Константин Романов в 1902 году выступил против избрания в академики Максима Горького. Однако большинством Горького избрали. Но Николай II решение об избрании неблагонадёжного Горького отменил, после чего Чехов и Короленко вышли из академии в знак протеста.

Вторая история интереснее, и связана она со спектаклем «Царь Иудейский». Константин Романов с юности увлекался театром, переводил Шекспира, на любительской сцене в узком круг играл Гамлета, но только за год до своей смерти, незадолго до Первой мировой войны, добился того, что о нём всерьез заговорили как о драматурге. Настолько всерьёз, что запретили. Против «Царя Иудейского», написанного на евангельский сюжет, единым фронтом выступили Священный Синод и правые депутаты Государственной думы во главе с Владимиром Пуришкевичем. Сейчас бы это назвали «оскорбленим чувств верующих». И это при том, что Иисус на сцене не появлялся. Одна из правых газет написала: «Выводить на театральные подмостки евангельские события, заменяя сокровенно прекрасные светлые слова Божественного благовествования „неловкими стихотворными оборотами“, и выставлять „балетный номер“ у Пилата – это хуже, чем замазывать лик на образе».

«Синод опасается, что благотворное влияние драмы будет с излишком покрыто несомненным вредом, - записал Константин Романов в дневнике. -. Надеяться, что введением пьес, подобных „Царю Иудейскому“, облагородить театр невозможно, т. к. для этого необходимо было бы удалить все пьесы иного характера, а также и актеров из обычных профессиональных лицедеев превратить в своего рода духовную корпорацию. Все это немыслимо до той поры, пока театр остается театром». Окончательное решение оставалось за Николаем II, которому пьеса «Царь Иудейский» понравилась. Более того, царь побывал на репетиции и был по-хорошему взволнован. И всё же автор «Царя Иудейского» предчувствовал, что поставить пьесу в России не удастся, и собирался поставить её «где-нибудь за границей», тем более что скандальность немедленно привлекли к ней внимание, и переводов появилось множество.

Наконец, Константин Романов получил от царя письмо: «Дорогой Костя. Давно уже собирался написать тебе после прочтения вслух Аликс твоей драмы «Царь Иудейский». Она произвела на нас весьма глубокое впечатление – у меня не раз навертывались слезы и щемило в горле. Я уверен, что видеть твою драму на сцене, слышать в красивой перефразировке то, что каждый знает из Евангелия, – все это должно вызывать в зрителях прямо потрясающие чувства! Поэтому я всецело разделяю мнение Св. Синода о недопустимости постановки ее на публичной сцене». То есть хорошо, но нельзя. Церковь против, а с Церковью царь ссориться был не готов. Но существовала ещё сцена «непубличная», и поэтому царь написал своему двоюродному дяде: «Но двери Эрмитажного или Китайского театров могут быть ей открыты для исполнения участниками «Измайловских Досугов». Утешил.

Общественный шум вокруг не самой выдающейся русской драмы был так велик, что первое десятитысячное издание пьесы, которую к изданию никто не запрещал, было распродано за две с половиной недели. Вскоре министр внутренних дел издал специальный циркуляр, разрешавший «чтение её как целиком, так и отдельными местами, но без сценических костюмов...». Позднее, условия были ужесточены, и читать – чтобы это не слишком напоминало театр – разрешалось только одному актёру. Однако и моноспектакли (например, с участием Мамонта Дальского), пользовались у публики большим успехом. Священный Синод и «Союз Михаила Архангела» сделали «Царя Иудейского» известной всей читающей России.

В декабре 1903 года Константин Романов написал в своём дневнике: «Мой тайный порок совершенно овладел мною. Было время, и довольно продолжительное, что я почти победил его, от конца 1893-го до 1900-го. Но с тех пор, и в особенности с апреля текущего [1903] года (перед самым рождением нашего очаровательного Георгия), опять поскользнулся и покатился и до сих пор качусь, как по наклонной плоскости, все ниже и ниже…»

О сыне Константина Романова Георгии надо сказать отдельно. В ночь на 18 июля 1918 года трое сыновей Константина Романова – Иоанн, Константин и Игорь были сброшены шахту  с другими членами императорской фамилии у рудника Нижняя Селимская, (большевики через газеты сообщили, что их якобы похитила банда белогвардейцев). На самом деле большевики их убили. Среди убитых не было Георгия Константиновича. Ему осенью 1918 года удалось покинуть Россию (некоторые источники сообщают, что за него заступился Максим Горький, против которого в 1902 году выступил отец Георгия Константин Романов).

Позднее писали, что Константину Романову повезло – он умер раньше, чем свергли царя. Возможно, что так оно и есть. Его бы точно не пощадили.

Нарисованный снег тоже иногда тает
И переходит в живую воду.
А на дне блестит звезда золотая,
Вырабатывает породу –
Самую неподдельную жадность.
Жадность без всяких примесей.
Небесная звезда на дне отражалась,
Но кто её первый вывесил?
Золотой звездой лирического героя
Награждаются те, кто отдал всю душу.
Живая вода заливает горе,
А заодно и сушу.

Вот идёт тот, для кого золотой свет померк.
Он отдал всё, и разучился рисовать снег.