Ноги в тепле, горло в петле. Кок готовит бунт на корабле

Это не шутка. Это «Шутка». Так назывался минный катер, командиром которого стал Николай Скрыдлов – будущий командующий Черноморского и Тихоокеанского флотов. Он был первым, кто в истории русского флота организовал дневную минную атаку.

Небольшой минный катер «Шутка» не под покровом ночи, а днём, невзирая на встречную картечь, на Дунае атаковал турецкий корабль «Эрекли» в июне 1877 года. Николай Скрыдлов в том сражении был ранен в обе ноги, но продолжал командовать, дважды атакуя противника и вынудив большой корабль отступить. Это было начало военной карьеры будущего адмирала, который тогда был лейтенантом. В том сражении участвовал товарищ Скрыдлова по морскому корпусу - художник-баталист Василий Верещагин. Ранены были оба. Скрыдлова отправили в бухарестский госпиталь. О миной атаке «Шутки» написали многие европейские газеты. Скрыдлов прославился. Его портрет оказался на открытке, рекламирующей первый Дрезденский санитарный поезд. За этим последовали награды, карьерный взлёт… Окончание было совсем не таким славным. Хотя точно сказать о том, что произошло с Николаем Скрыдловым в октябре 1918 года, сложно. По одной версии большевики взяли его в заложники и, продержав некоторое время в тюрьме, вместе с другими заложниками утопили на барже в Финском заливе. Баржу действительно утопили, чтобы сэкономить на патронах и захоронении. Но был ли среди погибших адмирал Скрыдлов? По другой версии Скрыдлов погиб иначе, но не менее трагично.

У историка Андрея Михайлова есть очерк о Скрыдлове, где говорится не только о Николае Илларионовиче Скрыдлове, но и о его предках, в частности, о Илларионе Николаевиче. Он был директором Псковских училищ, похоронен на Дмитровском кладбище, но карьеру тоже начинал моряком, участвовал в очередной войне с Турцией, был награждён золотым оружием, а до этого отличился, когда спасал утопающих во время наводнения 1824 года. Пушкин о том наводнении написал: «Ужасный день! // Нева всю ночь // Рвалася к морю против бури, // Не одолев их буйной дури... // И спорить стало ей невмочь...».

У Николая Скрыдлова (он родился в Пскове 1 апреля 1844 года) тоже была награда за спасение утопающих. В 1870 году он бросился в холодный Финский залив, спасая матроса. Позднее его за это наградят серебряной медалью на Владимирской ленте с надписью «За спасение погибающих».

У Николая Скрыдлова было редкое по тем временам увлечение – спорт. В частности, лёгкая атлетика. Но и тяжёлой атлетикой он не пренебрегал. Своих подчинённых офицеров проверял с помощью пудовых гирь – приглашая в каюту и предлагая поднять дюжину раз. Во время стоянок в портах устраивал соревнования.

31 марта 1904 года во время русско-японской войны на броненосце «Петропавловск» погиб вице-адмирал Степан Макаров, а вместе с ним и Василий Верещагин. Николай Скрыдлов тогда находился в Севастополе. А на следующий день император Николай II записал в своём дневнике: «...В 12 час. отправился... в Адмиралтейский собор св. Спиридония на панихиду по адм. Макарову и всем погибшим на «Петропавловске». Грустная, но торжественная служба. Скрыдлов будет назначен команд, флотом в Тихом океане».

Царь не очень хотел, чтобы так произошло. Причина - в давнем конфликте Скрыдлова с адмиралом Евгением Алексеевым (наместником на Дальнем Востоке и главнокомандующим русских войск в Порт-Артуре и Маньчжурии). Скрыдлов уже служил на Тихом океане и конфликтовал с Алексеевым, был отозван… А теперь царю приходилось возвращать Скрыдлова на Дальний Восток – командовать Тихоокеанским флотом в самое сложное для него время.

Алексеева называли участником «безобразовской клики» и главным инициатором русско-японской войны. «Безобразовская клика» - влиятельная придворная группировка, названная по фамилии статс-секретаря Александра Безобразова. Люди, входившие в неё, были сторонниками агрессивных действий на Дальнем Востоке, не обращая внимания на то, что России к войне готова не была. О Скрыдлове, впрочем, многие тоже так считали: к войне он тоже готов не был.

В исторических романах о русско-японской войне Николай Скрыдлов упоминается часто. Например, в романе Александра Степанова «Порт-Артур»:

«– Кого прочат вместо Макарова? – справился Борейко.

– Не то Рожественского, не то Скрыдлова. Оба в подметки не годятся Макарову! Мы потеряли не только адмирала. Степан Осипович был душою флота, и заменить его в этом отношении никто не может».

Назначение Скрыдлова означало, что ему надо было срочно отправляться на Дальний Восток. О том, как он добирался, но не добрался до Порт-Артура, где базировался Тихоокеанский флот, сложены настоящие легенды. Правду от вымысла отделить не так просто. Он покинул Севастополь, чтобы добраться до Порт-Артура, но южная часть КВЖД (Китайско-восточной железной дороги) была отрезана японскими войсками. И ему пришлось добираться до Владивостока… Легенды о медлительности Скрыдлова уже рождались.

У Степанова в «Порт-Артуре» об этом говорится так:

« - Мы ждем приезда в Артур нового командующего флотом, адмирала Скрыдлова, да он застрял где-то по дороге. Совсем было уже садился в поезд, да в это время какому-то матросу в Николаеве приснилась чудотворная икона божьей матери, которая будто бы должна спасти Артур. Сообщили об этом в Питер Победоносцеву. Тот решил, что прежде чем эта икона не будет написана, освящена и поднесена Скрыдлову, ему ехать сюда нельзя. Теперь не то икону эту пишут со слов сновидца-матроса, не то возят ее по каким-то мощам для освящения, а Скрыдлов в ожидании прохлаждается в Питере.

- Витгефту, может быть, тоже что-нибудь привидится во сне, и он опять не захочет выйти в море, – усмехнулся Звонарев. – Откуда ты узнал эту историю с иконой?

– Китайцы привезли на джонках несколько номеров газеты «Чифу-Пресс», там всё это рассказано. Это столь невероятная чушь, что едва ли правда.

– Раз чушь, значит, – будь спокоен, – наверное, правда. Что-что, а всякая такая галиматья у нас очень в ходу».

У Валентина Пикуля в романе «Крейсера» Скрыдлов появляется в связи с Цусимой:

«Житецкий появился в гимназиях Владивостока с лекциями на тему "Династия Романовых и значение русского флота для России". Начало его лекций не было мудреным:

– Первый русский корабль "Орел" построен при царе Алексее Михайловиче, но Стенька Разин перебил всех матросов, а сам корабль спалил. Квинтэссенция такова: русские монархи всегда пеклись о создании флота, тогда как отсталый русский народ флота не жаловал и спасался от морей на суше…

28 мая бригада снималась с якорей. Перед походом Скрыдлов собрал у себя капитанов 1-го ранга, командовавших уходящими крейсерами. Перед ним предстали: с "Громобоя" – Николай Дмитриевич Дабич, с "России" – Андрей Порфирьевич Андреев, с "Рюрика" – Евгений Александрович Трусов. Люди опытные, серьезные, неглупые, хорошо знающие себе цену.

– Теперь, только теперь, – сказал им Скрыдлов, – я могу сообщить вам, что вы идете в самое паршивое место на свете – к острову Цусима, а Камимура отвел свои крейсера к Эллиоту в Желтое море, дабы укрепить эскадру адмирала Того…

В дислокации японского флота Скрыдлов ошибался. Но зато он верно сказал, что из Симоносеки или из Сасебо скоро выйдут японские корабли, везущие тяжелые осадные пушки для разгрома фортов Порт-Артура, возможна транспортировка гвардии японского императора в районы Квантуна.

– Желаю успеха. Отчеты о своих боевых действиях в конце операции сдадите в военно-морской отдел штаба.

– Кому? Вам?

– Не мне, а Николаю Лаврентьевичу Кладо.

– Зачем? – хором спросили командиры крейсеров.

– Для редактирования, – понуро отвечал Скрыдлов.

Слова, слова, слова… Теперь неважно, кто вас пишет, а важно, кто станет их редактировать».

Фраза о редактировании касается и биографии Скрыдлова. Факты, вроде бы, одни и те же, а интерпретация их такова, что по мнению одних Скрыдлов – безоговорочный герой, а по другим не менее безоговорочный негодяй, трус изменник. Не в переносном смысле слова, а в прямом. Некоторые авторы прямо так пишут, что он даже пули не заслужил. Один из самых явных недоброжелатей – автор книг по военной истории Борис Галенин (кроме биографии про генерала Петра Краснова «Жизнь, творчество, смерть и бессмертие» он написал и книгу «Цусима - знамение конца русской истории»). В книге «Цусима…» Галенин рассуждает: «В личную трусость героя русско-турецкой войны, да и просто русского адмирала какого ни есть, верится слабо. А вот что тогда?..». В тот момент войсками на Дальнем Востоке руководили два псковича – сухопутными войсками руководил генерал Куропаткин (о нём читайте здесь 15 октября), а Тихоокеанским флотом – адмирал Скрыдлов. Вывод Галенин делает такой:  «Японский флот под командованием адмирала Того не завоевал господство на море. Это господство подарили японцам адмиралы Скрыдлов, Витгефт и Ухтомский».

В различных воспоминаниях написано, что характер у Скрыдлова был «крутой», что специалист он был «одарённый»… Но отправляться в Порт-Артур из Владивостока он почему-то упорно не желал. «И окажись Скрыдлов во главе Порт-Артурской эскадры во время боя у Шан-тунга, - говорится в книге «Цусима - знамение конца русской истории», - ему просто пришлось бы выиграть этот бой, чтобы имидж не портить, и тем самым закончить победой войну для России. Отмазки Витгефта, типа «я не флотоводец», у него не было.

Однако Скрыдлов сыграл свою историческую роль в русско-японской войне отнюдь не успешным руководством вверенным ему флотом, а лоббированием на пост Командующего Маньчжурской армией товарища генерала Куропаткина. И преступно медленными сборами на Восток по назначению Командующим флотом.

Саботируя откровенно приказы Главнокомандующего адмирала Е.И. Алексеева, предпочел во Владивостоке командовать то ли 3, то ли 5, то ли еще более избыточным количеством адмиралов и то ли тремя, то ли двумя после гибели «Рюрика» крейсерами…

И, кстати, почему адмирал Скрыдлов не пожелал лично принять участие в том самом бою 1 августа 1904 года в Цусимском проливе?»

В общем, люди, считающие, что поражение в русско-японской войне отчасти лежит на Скрыдлове, подозревают его в предательстве.

«Здесь уже не просто удивление, а почти обвинение в измене Родине, причем в данном случае, на мой взгляд, абсолютно справедливое, - считает Борис Галенин. - И хоть бы кто на протяжении ста лет осмелился внимание обратить!

А сам-то адмирал Скрыдлов как на это все среагировал? А никак!

Не повесился, не застрелился. Пришлось в 1918 году Петроградской ЧК стараться. Патроны тратить».

По поводу патронов… Скорее всего, тратить их на адмирала Скрыдлова не пришлось. Его либо утопили на барже, либо он умер от инфаркта, либо скончался от голода осенью 1918 года – всеми забытый и никому не нужный.

Впрочем, окончательно его не забыли. Помнили даже в советские времена – благодаря книгам «Порт-Артур», «Цусима», «Крейсера» и многим другим. Как правило Скрыдлов был в них герой второстепенный и отрицательный. В предисловии к «Солёной купели» Новикова-Прибоя говорится: «…о жестокости таких адмиралов, как Чухнин, Дубасов, Скрыдлов, написаны целые книги».

Да и сам Алексей Новиков-Прибой в романе «Цусима» о Николае Скрыдлове говорит не как о положительном герое: «Если бы даже нашим крейсерам и удалось прорваться к Порт-Артуру, то дело от этого еще мало выигрывало, так как адмиралу Скрыдлову проехать в Артур все-таки было нельзя, и наш флот обречен был оставаться без руководительства, так как управлять его деятельностью из Владивостока, очевидно, было нельзя».

Тем не менее, Скрыдлов пытался управлять именно на расстоянии. В публикациях последних лет о Скрыдлове, в основном, пишут только хорошее, вроде того что он «предпринял активные действия по сохранению боевых кораблей».

В списке псковичей-флотоводцев он есть – среди братьев Лаптевых, Врангеля, Пещурова, Чихачёва, Назимова…

В книге Бориса Акунина «Батальон ангелов» Александра Шацкая - это и есть дочь адмирала Скрыдлова Мария, родившаяся 1898 году и воевавшая в женском «батальоне смерти» в Первую мировую войну. Она была у Марии Бочкарёвой адъютантом. («Господин старший инструктор, вот если б вы меня еще научили штыком колоть. - Воодушевленная успехами Шацкая смотрела на Романова с благодарностью и восхищением. - А то я хуже всех, стыдно!»). В фильме Дмитрия Месхиева «Батальон» дочь адмирала Скрыдлова сыграла Мария Кожевникова.

После революции семья Скрыдлова окажется в эмиграции. Его сын Алексей Мишагин-Скрыдлов написал мемуары под названием «Россия Белая. Россия Красная (1903—1927)». Если судить по ним, его отец адмирал Николай Скрыдлов умер от голода: «Отцу было семьдесят пять лет. Его здоровье ухудшилось вследствие лишений, возраста и тревог. Он остался один /.../ Последние несколько тысяч рублей, оставшиеся у него, он спрятал в тайник под подкладку штор; он часто их перепртятывал, и иногда забывал, куда именно. Вдобавок к нищете перед его затуманенным взором встал призрак голода. С каждым днём, чувствуя себя всё более одиноким, отец старался есть как можно меньше. Он ослабел и скончался ещё до того, как закончились его запасы продовольствия. Он умер в полном одиночестве. Когда его хотели обрядить, в квартире не нашлось из чего сделать саван: всё белье было украдено…»

Если пересказать эту историю одним словом, то вот оно: Цусима.

Ноги в тепле,
Горло в петле.
Кок поутру
На новой метле.
Новая метла
По старому метёт.
На глазах – лёд,
На губах – мёд.
Ноги в тепле,
Горло в петле.
Кок готовит
Бунт на корабле.
На камбузе дым,
На камбузе пар.
Кок от злости
Тельняшку порвал.
В чане кипят
Куриные мозги.
К ним подают
Тельняшек полоски
И патроны по-флотски.
Ноги в тепле,
Горло в петле.
Куда податься,
Когда ты в котле?
Кок окружён,
Кок отрешён.
На сердце – камень,
На глазах – мешок.
Прямо по курсу
Опасная мель.
На баке толпятся
Собиратели земель.
Но кок – готовит.
Он сделал, что мог.
Голова его варит.
На то он и кок.
Ноги в тепле,
Горло в петле.
Война на море,
Мир на земле.